Об азербайджанских коврах и тех, кто их делает

Бесценной жемчужиной Баку и сокровищницей культурного наследия республики по праву считается первый на Востоке Государственный музей азербайджанского ковра и народно-прикладного искусства. С понятной гордостью пишет крупнейший исследователь традиций отечественного ковроделия, народный мастер, лауреат Государственной премии СССР Лятиф Керимов: «Девяносто процентов известных во всём мире кавказских ковровых изделий и в особенности ковров без ворса составляют азербайджанские ковры».

Здание музея ковра в центре Баку

Ковры без ворса и ворсовые — два отдельных вида азербайджанских ковров, отличающихся техникой изготовления и фактурными особенностями. По художественным чертам и способу создания они делятся на основные группы— Куба-Ширванскую, Ганджа-Казахскую, Карабахскую, Тебризскую.

В Азербайджане говорят, что по орнаменту, рисунку и колориту можно определить место, откуда родом тот или иной ковер.

Великолепные азербайджанские ковры, сотканные в далёкие времена, можно увидеть в таких всемирно известных музеях, как Лувр, Метрополитен, Музей Виктории и Альберта в Англии. Сведения или беглые упоминания о главном художественном ремесле Азербайджана встречаются в сочинениях античных авторов, в многочисленных исторических хрониках и географических трудах ученых, путешественников, в поэтических произведениях Низами, Хагани, Ширвани.

Фрагмент тебризского ковра «Овчулуг» XVII века из коллекции Государственного музея азербайджанского ковра и народно-прикладного искусства в Баку. Это самый старинный экспонат музея.

Незабываемое впечатление оставляет Музей ковра в Баку. Сама атмосфера музея, занимающего уютное здание вблизи побережья Каспийского моря, настраивает любознательного посетителя на внимание и сосредоточенность. Среди безворсовых ковров привлекают относительной простотой рисунка и декора «джеджимы», более сложные по технологии, включающие в орнамент символическое изображение дракона,— «верни», а также ковры, ритмично варьирующие силуэты верблюдов,— «шедде». Взору зрителя открываются неповторимые «килимы», «паласы», «зили».

Ковёр «Зили». Бакинская школа. Азербайджанский государственный музей ковра и народно-прикладного искусства.

Мотивы декора азербайджанских ковров содержат постоянные элементы. Это схематизированные изображения птиц, животных, растений. Известны такие наименования, как «сичан-диши» (мышиные зубы), «пишик-аягы» (кошачий след), «алма-гюлю» (яблоневый цветок).

В Музее ковра представлены разнообразные произведения народного и прикладного искусства — женские и мужские украшения, медная посуда и другая домашняя утварь, ювелирные изделия и некоторые предметы национальной одежды, повседневного быта старой азербайджанской семьи. Это различные кисеты, вязаные, изящно орнаментированные носки — «джорабы».

Демонстрируются разновидности сум-мешков: небольшая дорожная сума «гашлыг» и вместительная перемётная сума, состоящая из двух мешков, соединённых тканым поперечником, чтобы перекидывать через плечо или навьючивать на ослика либо лошадь, называется такая сума «хурджин».

Внушителен и экзотичен «мафраш» — своеобразный постельный сундук, в котором хранилось приданое невесты. Живописен «даст хали гяба» — в изготовлении этого коврового гарнитура, как правило, принимала участие сама невеста.

И снова ковры — от скромного молитвенного коврика — «намаз-лыг» до самого дорогого, любовно вытканного искусными руками тебризского ковра.

Ковёр «Центры ковроткачества Азербайджана». 1984 год. Музей Ковра имени Лятифа Керимова, Баку.

Традиции ковроделия в республике успешно развиваются опытными мастерами и целыми предприятиями.

В творческом содружестве народными умельцами и профессиональными художниками созданы новые виды ковра — тематические, портретные ковровые изделия. Большая заслуга в этом принадлежит заслуженному художнику Азербайджанской ССР Кямилю Алиеву. Наглядно и убедительно живую преемственность народных традиций демонстрировала выставка творчества мастера, организованная в Музее ковра, в почётном и ответственном соседстве с национальной классикой.

Ковёр «Дордфасил». Тебризская школа. Конец XIX века. Государственный музей азербайджанского ковра и народного прикладного искусства.

Автор многообразных ковровых полотен, изысканных ювелирных композиций, красочных тканей, искусствовед и художник, Кямиль Мусеибович Алиев отдал любимому искусству почти сорок лет. Он рассказывает юным читателям о своей профессии:

Основоположник портретного жанра в азербайджанском ковроткачестве, Народный художник Азербайджанской ССР Кямиль Мусеибович Алиев

По давней традиции ковёр — непременная часть убранства нашего дома, национального быта. Азербайджанец — горожанин или сельский труженик — не мыслит себе жизни без ковра: на ковре он рождается, на ковре делает свои первые робкие шаги, лучший ковёр в доме стелют хозяева под ноги дорогому гостю, ковёр дают девушке-невесте в приданое, ковром покрывают человека, провожая в последний путь.

С детства во мне было воспитано уважение к самому бытованию ковра в нашей жизни. Постепенно рос интерес к искусству ковроделия. Этому способствовало многое: и то, что мама была искусной вышивальщицей, и то, что сам я, окончив декоративный факультет художественного училища, работал копировальщиком в экспертно-художественной лаборатории коврового объединения «Азерхалча». Здесь я простаивал долгие часы у станка, познавал трудности и особенности ремесла ковроткача. Здесь, как говорится, приобщился к прекрасному мудрому искусству народа. Это было в 30-е годы.

Ковёр «Овчулуг», Ширванская школа. Азербайджанский государственный музей ковра и народно-прикладного искусства

Вместе со всей Советской страной я узнал потери и тяготы войны. Зенитчиком 1-го Белорусского фронта прошёл нелёгкий боевой путь от Кавказа до Берлина. Трое моих братьев погибли в годы Великой Отечественной войны, сам я был дважды ранен. Тем желаннее казалось возвращение к мирному труду, к искусству, тем сильнее стремился к творческому и профессиональному росту.

Многие годы отдал работе на производстве, в частности возглавлял Бакинскую ювелирную фабрику. Свои силы и вдохновение делил между такими видами декоративно-прикладного искусства, как ковроделие, художественное шитьё, ткани и ювелирное искусство. Больше всего меня привлекало последнее: в нём открываются возможности передачи сложного объёма, сразу нескольких планов изображения. Здесь намного острее чувство формы, линии, конфигурации, и есть замечательные возможности сочетания серебра, слоновой кости, эмали, чеканки, гравировки, черни.

Очень ответственна задача ювелирного производства. Коротко её можно сформулировать так: превращение драгоценного материала (золота, серебра, кости) в ещё более драгоценный предмет за счёт высокохудожественной обработки. В этом процессе художнику отводится главная роль.

То же и в искусстве создания ковра: художник выполняет точный, тщательно разработанный эскиз полотна, осуществляет выбор композиции, колорита, характера орнамента, определяет артикул нити, нередко сам красит пряжи.

В процессе создания ковровой композиции художник должен предусмотреть любую мелочь. Например, скрупулезно рассчитать, насколько сядет полотно после того, как его снимут со станка, и отразить это в эскизе. Эскиз обычно наносится на миллиметровую бумагу и строго по клеткам калькируется на ткань мастерицей или целой бригадой ткачих. Художник «ведёт» свой ковер от предварительного эскиза до полного завершения работы в материале.

Из всех видов ковровых композиций — орнаментальных, портретных, сюжетно-тематических — наиболее трудно и ответственно создавать портретные. Они требуют от мастера не только свободного и уверенного обращения с художественным наследием, хорошего владения традиционным языком искусства ковра, но также умения достоверно воплощать суть портретного образа — исторического лица или нашего современника.

Первой моей работой в этом жанре была ковровая композиция, посвящённая 400-летию выдающегося азербайджанского поэта Физули. Сочетанием рисунка, орнаментального убранства и общей колористической гаммы я стремился воссоздать образ автора неувядаемой газельной лирики.

Черты поэта-борца Насими, мучительно казнённого за демократические убеждения, воплощены в другом ковровом портрете, посвящённом 600-летию нашего славного предка. Здесь иной характер личности героя диктовал совершенно особые выразительные приёмы, систему орнамента, качества живописного фона, рисунка, тончайших декоративных оттенков.

Кямиль Алиев. Ковёр с портретом поэта Насими. Шерсть. 1973 г. в экспозиции Дома-музея Кямиля Алиева в Баку

Большого труда потребовала работа над тематической многофигурной композицией, символизирующей славное 40-летие Советского Азербайджана. Она включала ряд сюжетов, связанных с успехами республики за сорок лет во всех областях — в промышленности, народном хозяйстве, в науке, культуре. Огромный распустившийся цветок с листьями на центральном поле ковра олицетворяет расцвет республики. В центре цветка-медальона под лучами, исходящими от портрета В. И. Ленина,— праздничное шествие.

Трудно рассказать обо всех своих работах, а тем более передать словами их содержание. Хочу прибавить к уже сказанному, что главную задачу нашего древнего и самобытного искусства вижу прежде всего в освоении и дальнейшем развитии народной традиции, корни которой глубоко уходят в древнеазербайджанскую изобразительную культуру. Эти традиции будут вечно питать творческое воображение художников, не становясь предметом стилизации или моды, а оставаясь высоким идеалом совершенства и красоты.

Н. ИВАНОВ

Журнал «Юный художник» №9  1982 г.