Разносторонен и велик гений Ленина. Многие скульпторы, живописцы и графики работали над образом великого вождя, стремясь отразить ту или иную сторону его личности. Художнику, взявшемуся за эту ответственную тему, необходимо хорошо знать жизнь и деятельность Ленина, нужно представить себе, как воспринимали его современники, понять, кем Ленин является для народа сегодня, чтобы суметь выразить это со всей силой таланта, со всей творческой искренностью.

Именно такие ответственные и сложные задачи стояли перед скульпторами и архитекторами, работавшими над проектами памятника Владимиру Ильичу Ленину в Москве.

 

Скульпторы должны были создать непреходящий, вечный образ Ленина. Нельзя было мельчить этот образ, нужно было выделить решающие, главные черты и запечатлеть их в памятнике.

«Ленин в политике велик, — говорил М. Горький,— но в то же время он реальный, земной, простой человек». Эта человечность Ленина — неотъемлемая черта его образа…

Ленин — мыслитель, гениальный учёный, корифей науки, философ. Сила и глубина ленинской мысли, перевернувшей мир, открывшей человечеству реальный путь в счастливое будущее, — такова одна из сторон образа, достойная увековечивания. Но он же— гениальный практик, гениальный революционер, а не только ученый и теоретик. Он — вождь российского пролетариата, вождь трудящихся всего мира, вождь мировой революции, открывшей новую эру — коммунизма. Ленин всегда с народом. И его идеи

сильны тем, что они овладели массами, стали материальной силой. Ленин не только мыслитель, но и человек действия — и это одна из важнейших черт его образа. Он — крупнейший общественный и государственный деятель, и это тоже важно для образа Ленина.

 

И вот в проектах памятника, представленных на конкурс, мы видим, как скульпторы именно эти черты Ленина пытались выявить и с максимальной выразительностью показать зрителю. При этом, естественно, вставал вопрос: какая же сторона образа должна явиться главной? И какие приёмы здесь следует использовать: героизировать или же, напротив, приблизить образ к зрителю?

Здесь нужно было правильно понять задачу, правильно ощутить то, чего ждёт народ нашей страны, всё человечество, от этого памятника.

А ждут монумента, который сам по себе должен явиться великим событием. Ждут памятника уникального. Он сооружается не только для Москвы, он будет иметь значение для всего Советского Союза, для всего мира. И потому так ответствен труд художника.

Так можно представить себе ту часть задачи, которая возникла перед художниками в изобразительно-скульптурном решении памятника.

 

Вторая половина задачи, теснейшим образом связанная с первой, носит архитектурный, градостроительный характер.

Дело заключается в том, что крайне важно знать, где будет стоять памятник, в каком окружении, как и откуда он будет восприниматься. И эти условия расположения в решающей степени должны сказаться на форме памятника, на том, какую реальную трактовку найдёт себе идея, мысль скульптора. Вот почему нужным и правильным было творческое объединение скульпторов с архитекторами.

Чем же характеризуется место, намеченное для возведения памятника?

Памятник должен быть поставлен на Ленинских горах, в самой высокой точке города. Следовательно, создаётся возможность видеть памятник с больших расстояний. Это первое.

Памятник окажется стоящим на фоне огромного здания университета. Здание это осевое, симметричное, с разнообразным контуром. Оно доминирует над районом Ленинских гор и создает определённый абрис, чётко рисующийся на фоне неба. При проектировании памятника необходимо учитывать архитектуру и характер этого фона. Это второе.

Здание МГУ на Ленинских (Воробьёвых) горах

Здание МГУ велико по размерам — высота его башни больше 260 метров. Каков же должен быть размер скульптуры, чтобы она могла «работать» в сопоставлении с этим зданием?

Возникает проблема абсолютных размеров памятка и его масштабности, то есть соотношений с университетом, с окружающей зеленью, с огромным пространством, с горой-подножием, с человеком. Обстановка существует, она уже сложилась, нужно умело связать с ней памятник Ленину, сделать его главным, основным, смысловым центром, организующим всё окружение. Размеры памятника сами по себе важны, конечно, но здесь они не могут играть решающую роль. Большее значение будет иметь пространственное построение памятника и в его непосредственном соседстве. Это третье.

 

Четвёртое, и важнейшее,— это ориентация памятника по сторонам света. Весьма существенно, как обращён памятник по отношению к массиву всей «старой» Москвы. Дело в том, что от Москвы Ленинские горы, весь этот новый район МГУ и памятник Ленину находятся на юго-западе. А это значит, что здание университета и (что для нас сейчас самое важное) памятник будут всегда в тени (кроме ранних утренних часов летом). Освещённым, богатым по цвету и форме мы видим МГУ лишь со стороны юго-западного района, от Внукова, с Можайского и Минского шоссе. Со стороны Москвы это нерасчленённый, обобщённый плоский силуэт. И на этом тёмном фоне силуэтом же будет проектироваться фигура Ленина.

Поэтому чрезвычайно важными для скульптора и архитектора становятся те условия восприятия, в которых памятник находится, те основные условия видимости, которые характерны для выбранного места.

 

Памятник будет виден очень издалека. И для этих дальних точек зрения он всегда будет восприниматься силуэтом. Причем фоном у него будет силуэт МГУ, несколько ослабленный, правда, воздушной дымкой, но достаточно близкий, чтобы контраст между ними был бы невелик. Вот почему такое важное значение приобретает проработка силуэта памятника. Это существенное обстоятельство должно быть в полной мере учтено авторами.

 А кроме того, очень важно знать, ставить ли скульптуру на общую ось с башней университета или её нужно сместить? Можно ли оставлять её «один на один» со зданием МГУ или нужны дополнительные архитектурно-скульптурные элементы, создающие задуманное окружение, масштаб, переход к памятнику?

 

Имеется ряд характерных точек зрения с тех же осевых фронтальных, но средних расстояний. Памятник будет открываться зрителю и с Лужников. Сотни тысяч людей будут постоянно видеть его отсюда. Как же они его воспримут? Здесь силуэт получит разработку, возможно, за счёт рефлексов от пьедестала, светлой площадки, окружающей архитектуры. Виден он будет снизу, и в связи с этим перед авторами проекта возникает вопрос о приближении или удалении памятника от бровки Ленинских гор. Как будет видна фигура — полностью или частично? Насколько её будет закрывать гора? Какой в связи с этим должна быть высота пьедестал? Для рассмотрения памятника с этих точек зрения кажется более выгодным приближение скульптуры к самой бровке. Существенно также, как памятник будет восприниматься с набережной у подножия горы?

 

Памятник будет виден и с ближних позиций — с обоих подходов по Воробьёвскому шоссе и от университета. Отсюда он может восприниматься во всём богатстве пластики, раскрывая зрителю глубину своего идейно-художественного содержания, всю свою образную силу.

Но что же будет видно с этих точек? Оказывается, памятник при этом будет сбоку, либо сзади. Но если боковые фасады скульптуры могут быть интересны и богаты по форме, то вряд ли можно ожидать, что восприятие памятника сзади будет представлять интерес, а ведь при осевой постановке памятника подходы и восприятие именно сзади от университета будут очень характерными.

Поэтому здесь возникает противоречие между желанием придвинуть памятник к откосу горы для лучшей его видимости со всей поймы Москвы-реки, и стремлением отодвинуть его вглубь, чтобы полнее открыть скульптуру для близких точек зрения.

Как же лучше её поставить? Может быть, можно найти среднее решение — отодвинуть на достаточное расстояние от бровки, чтобы можно было видеть скульптуру вблизи и спереди, и вместе с тем поставить на такой пьедестал, чтобы он поднимал скульптуру на нужную для Лужников высоту, одновременно не создавая нежелательных ракурсов, возникающих при взгляде на памятник с близкого расстояния? Но в таком случае какой же абсолютный размер цоколя для этого?

 

* * *

 

 Итак, как мы видим, перед авторами проектов возникли следующие задачи: во-первых, необходимо было определить для себя внутреннее содержание этого памятника, отыскать его идейный смысл; во-вторых, требовалось найти художественное  и техническое выражение образа в форме, адекватной содержанию; в третьих, нужно было установить характер памятника, учитывая окружающей среды и условий, при которых он будет виден.

 Посмотрим, каково идейное содержание проектов и каково их конкретное решение.

 

Скульптор В. Цигаль, архитектор Л. Павлов. Проект памятника В. И. Ленину для г. Москвы. Центральная часть. Гипс. 1959 г.

Ленин — мыслитель. Наиболее концентрированно, предельно лаконично и остро эта задача решена в проекте скульптора В. Цигаля и архитектора Л. Павлова. Ничего отвлекающего, ничего лишнего. Только мысль, ленинская мысль, должна быть навеки запечатлена в камне.

Идея нашла себе реализацию в изображении только одной головы Ленина. Всё остальное не характерно, не важно, лишь отвлекает внимание.

Голова, гигантская голова, вырастающая из глыбы красного гранита, поставленная на самую кромку горы. И широкая, гигантская лестница, ведущая от Москвы-реки к этому памятнику.

 

Идея нова, необычна, способна заинтересовать зрителя. Авторы талантливо, ясно и просто, как олицетворение мысли, раскрывают образ Ленина. Собственно говоря, это символ. В этом сила и чистота решения. Но как это сделано? Сначала вас захватывают величие образа, новизна и смелость замысла, отсутствие трафарета, умение увидеть задачу свежо, по-новому.

Но стоит немного подумать — и вы видите, что это решение абстрагировано от обстановки, что оно не учитывает очень многих серьёзных обстоятельств. Во-первых, эта голова не имеет чёткого силуэта ни для дальних, ни для ближних точек зрения. Это тёмная, нерасчленённая глыба камня.

Во-вторых, при близком подходе к огромной голове неизбежны самые неожиданные, случайные, недопустимые ракурсы. Спереди и снизу вы увидите торчащую бороду, навес усов, ноздри, надбровные дуги. Сбоку — поднятое и коротко отёсанное плечо, закрывающее половину лица. Сзади же памятник вообще не имеет формы.

Далее, масштаб головы неверен. Нет элементов, измеримых с окружением. Египетский сфинкс стоял одиноко в безбрежной пустыне, его форма была значительно разработанней простого геометрического объёма пирамиды. Здесь же всё иначе: окружающий пейзаж и архитектура много сложней и богаче памятника и не будут способствовать пластической выразительности монумента.

Интересная идея оказалась нежизненной.

 

* * *

 

Скульптор М. Аникушин, архитекторы В. Каменский, С. Майофис. Проект памятника В. И. Ленину для г. Москвы Центральная часть. Гипс. 1959 г.

По-другому эту же задачу — воплотить Ленина-мыслителя — поняли скульптор М. Аникушин и архитекторы В. Каменский и С. Майофис. Ленин сидит, погружённый в свои думы. И чем больше зритель смотрит на памятник, тем всё больше понимает, какие широкие, светлые мысли теснятся в голове Ленина, как далеко он видит, какие перспективы открываются его внутренним взором. Здесь у Аникушина Ленин — не отвлечённая мысль, здесь он человек, думы его — о будущем человечества.

Но надо сказать, что этот проект немасштабен по-иному.

Здесь авторы не угадали, не поняли значения памятника. Они создали не тот памятник, который должен явиться выражением величия Ленина, величия ленинизма, величия партии и всего нашего народа. Это интимная, можно сказать, лиричная скульптура. Хорошая, глубокая, она сделана не для этого места. Не может сгорбленная фигура, неустойчиво посаженная на узкий, довольно высокий пьедестал, фигура, лишенная чёткого силуэта, быть доминантой города. Она плохо воспринимается издали, плохо смотрится сзади. По своей трактовке проект предназначен не для города в целом, а для музея, парка. Такому памятнику надо стоять не на открытом месте, а у стены, в условиях, позволяющих рассматривать его вблизи, в обычных масштабах скульптурного памятника — в полтора-два человеческих роста.

 

* * *

 

Скульптор В. Топуридзе, архитектор А. Власов. Проект памятника В. И. Ленину для г. Москвы. 1959 г.

Скульптор В. Топуридзе и архитектор А. Власов нашли новый и глубокий аспект образа Ленина. Это Ленин в 1917 году, в октябрьские дни, в грозе и буре классовых битв.

По замыслу это уже не только мыслитель, это мыслитель в действии. В собранной сдержанности его фигуры больше чувства силы и революционности, чем в пафосе бурного движения, в порывистых жестах, которые мы видим в некоторых других проектах.

И в градостроительном отношении это наиболее зрелый проект. Первое и главное преимущество — скульптура поставлена не на одну ось с университетом, а значительно сдвинута в сторону. Это сразу обогатило всю композицию, качественно изменило ситуацию. Статуя рисуется на фоне неба, а не на серой громаде МГУ, взгляд Ленина оказывается направленным не по той жёсткой осевой линии, которую диктовала обстановка. Скульптура повёрнута в три четверти. В результате живее, одухотворённее стал силуэт и, что особенно важно, фигура будет освещаться солнцем не сзади, а сбоку. Полдня скользящим светом её освещает солнце, выявляя пластику фигуры. Даже при взгляде издалека у неё будет видна светящаяся кромка.

Авторы поняли преимущество несимметричной постановки памятника, поняли также и необходимость создания архитектурно-скульптурного окружения. Это окружение нужно для создания масштабности, для связи памятника с природой и человеком, для того, чтобы скульптура не выглядела одинокой, это нужно для создания комплекса, обогащающего памятник, и, наконец, для придания равновесия всей композиции.

 

Но в проекте есть и недостатки, недоработки. Так, например, стремясь уравновесить фигуру, авторы поставили по другую сторону университетской оси две стеночки с барельефами. Об их размерах можно спорить, малы ли они или достаточны, не в этом дело. Неудачным является то, что они зрительно как бы противопоставлены Ленину, который, не глядя на них, стремится вперёд.

Неудачна по форме и по размерам лестница, ведущая с реки. Она ненужно классична, груба по рисунку. И главное — её симметрия связана с осью университета, она «работает» на университет, а не на памятник, она не помогает свободной постановке скульптуры, а противоречит ей.

Неясны условия видимости памятника со средних расстояний, с Лужников. Здесь понадобится серьёзный анализ видимости. И это определит более точ но место постановки памятника, высоту пьедестала.

Устройство пандусов, уводящих транспортное движение по Воробьёвскому шоссе и тоннеля под памятником, очень неудачно. Чрезвычайно неприятно терять из виду фигуру при приближении к ней. Авторы, работая в своё время над генеральным планом, не могли, конечно, знать о недавних планах убрать транспорт с этого шоссе. А этим снимутся многие трудности проблемы.

Но в целом в этом проекте можно увидеть весьма многообещающее решение.

 

* * *

 

Ко второй группе можно отнести самую большую по количеству категорию памятников в которых Ленин трактуется как вождь, ведущий народ вперёд к победе.

И в этой группе проектов авторы, к сожалению, идут по проторенному, давно проторенному, давно известному пути, проложенному ещё Меркуровым.

Эта группа проектов характерна театральностью жеста, мелодекламацией, ложным пафосом. Это фальшивый путь, ведущий не к раскрытию важного и вечного в образе, а случайного.

Жест указующей руки Ленина (иногда правой, иногда левой) оказался слишком часто повторяющемся решением. Этот жест первым приходил в голову. Поэтому так много схоже сделанных фигур мы видим на конкурсе. И степень динамичности их не играет уже большой роли. И поставьте скульптуру на высокий узкий пьедестал-обелиск, вызывающий опасение в устойчивости фигуры, или на падающую вперёд наклонную плоскость, или на обычный, простой прямоугольник — памятника Ленину здесь всё равно не будет. Театрализация решения противоречит самому существу этого великого, но скромного человека. Этим объясняется неудача большого ряда проектов, скульптора М. Манизера в том числе.

 

Скульптор А. Кибальников, архитекторы Р. Бегуну, Н. Ковальчук, В. Макаревич, при участии скульптора В. Добронравова и архитектора Э. Матвеевой. Проект памятника В. И. Ленину для г. Москвы. Центральная часть. Гипс. 1959 г.

Однако есть здесь два проекта, резко выделяющиеся. Это прежде всего проект скульптора А. Кибальникова и архитекторов Р. Бегунца, Н. Ковальчука, В. Макаревича.

Ленин изображён идущим впереди группы рабочих, крестьян, солдат. Он весь устремлен вперёд. Полный дум, он сосредоточен и твёрд. В проекте показано, что Ленин тесно связан с народом, неотделим от него. Это хорошо, верно и интересно по мысли. Образ Ленина не трафаретен, а свеж по выражению, динамичен, наполнен внутренним содержанием. Это— великий вождь.

Проект темпераментно и талантливо задуман и выполнен. Но имеются в нём и недостатки. ФигураЛ енина и идущая за ним толпа (иначе её не назовёшь) не расчленены. Стремясь подчеркнуть слитность Ленина с народом, авторы настолько тесно построили свою группу, что люди превратились в почти бесформенную массу. У скульптурной группы нет чёткого силуэта ни при взгляде издали, ни в фас, ни при ракурсивных точках зрения, ни при взгляде сбоку. А без чёткой разработки силуэта в этих условиях освещения и расположения делать скульптуру просто невозможно.

Группа стоит низко, почти без пьедестала, отодвинутая от края горы. Со всех средних точек зрения (с Лужников) памятник закрыт горой. Возможно, что головы всё же будут видны. Но вряд ли это так было задумано. Однако сама фигура Ленина сделана подкупающе свежо.

Скульпторы: А. Кибальников, П. Бондаренко. Архитекторы: Р. Бегунец, Н. Ковальчук. В. Макаревич, при участии скульптора В. Добронравова и архитектора Э. Матвеевой. Проект памятника В.И. Ленину для г. Москвы. Гипс. 1959 г.

Во втором варианте (скульпторов А. Кибальникова и П. Бондаренко, архитекторов Р. Бегунца, Н. Ковальчука, В. Макаревича) фигура Ленина поставлена на достаточно высокий пьедестал. На динамичном, протяжённом цоколе — тематический барельеф. Менее оригинальный, этот вариант кажется всё же вернее по выделению главной фигуры — Ленина,— смысла всего памятника. Знакомый жест здесь приобрёл индивидуальность. Профессиональное умение, внутреннее горение авторов и глубокая заинтересованность темой помогли им сделать фигуру искренней, лишили её налёта театральности и ложного пафоса, свойственных ряду проектов.

Слабым местом является трактовка пьедестала и барельефы на его боковых поверхностях. Включение таких барельефов — слишком лёгкий путь выражения связи Ленина с народом, путь, уже много раз использованный.

Жаль, что авторы не сосредоточились на одном варианте. Слив обе идеи, можно было добиться более верного окончательного решения.

 

* * *

 

Третью группу представляют проекты, в которых Ленин выступает как строитель государства, как организатор и создатель партии, как руководитель Советской страны.

Наиболее характерным здесь является проект скульптора Н. Томского и архитекторов Б. Рубаненко и Л. Голубовского.

Здесь нет большого взлёта фантазии, нет новаторских идей. Но величие и сила, спокойствие и уверенность, сдержанность и глубина мысли Ленина выражены авторами с большой лаконичностью и умением.

Это памятник, достойный Ленина, достойный Москвы. Это памятник, полный внутренней содержательности и величавости. Он отвечает очень многим представлениям о том, каким должен быть памятник Ленину, поставленный к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Этот проект показывает, как немногими средствами можно ясно, полно, конкретно выразить многое.

Не совсем удачен пьедестал. Он размельчён по форме. Стремление сделать его «по-новому», сдвинуть, сместить формы здесь не нашло ещё решения. Хороши плоские («египетские») барельефы на цоколе. Они в меру условны и подчёркивают реалистичность главной фигуры.

 

 

Скульптор С. Конёнков, архитектор С. Бродский. Проект памятника В. И. Ленину для г. Москвы. Макет. Гипс. 1959 г.

Особо следует остановиться на проекте крупнейшего скульптора нашей страны С. Конёнкова и архитектора С. Бродского.

Это грандиозный проект. Масштабы творческого размаха авторов так велики, захват темы так глубок, проблематика, привлечённая авторами, так широка, что памятник заслуживает отдельного серьёзного и глубокого анализа.

Талантливый мастер показал, как широко можно понять тему и с каким молодым энтузиазмом нужно работать. Проект является крупнейшим художественным событием.

Ленин стоит в окружении представителей всей страны, всего народа. Я не буду останавливаться на том, кто находится около Ленина. Это вся история нашей страны, её прошлое, настоящее и будущее. Сотни фигур, мастерски сделанные, стоят, идут, находятся в динамике бурного движения по огромной территории, занятой колоссальным ансамблем памятника. Гигантская лестница ведет на вершину горы. А там наверху, в тесном окружении множества фигур стоит Ленин.

Триумф, слава, победа, радость!

Так воспринимается мысль автора, очень кратко изложенная.

Здесь Ленин — вождь и организатор, Ленин — друг трудящегося народа, Ленин — часть этого народа, Ленин — вождь, ведущий за собой страну.

Умение мастера не только в широчайшем охвате темы, в профессиональном мастерстве. Надо здесь отметить очень важное обстоятельство. Этот проект грандиознее всех представленных. Скульптор решил фигуры небольшими по размеру, но размах проекта от этого не стал меньше. Почти все остальные авторы скромность своего замысла решили искупить преувеличенными размерами моделей. Огромные многометровые гипсовые плато заполнили выставочный зал. Надо признать эту гигантоманию вредной. Она вредна и в архитектурных проектах, где синие и чёрные небеса «убивают» здание, она вредна и в скульптурных проектах. Настоящий конкурс демонстрирует это с очевидностью: бедность мысли не может быть заменена количеством гипса.

 

Но это — отступление. Вернёмся к работе Конёнкова.

Как бы ни была подкупающей и грандиозной идея, дело не только в ней одной, но и в конкретном её разрешении. И тут придётся сказать несколько горьких слов в адрес скульптора, весь буйный талант которого не уберёг его от крупных ошибок.

Как можно вырубить высокий берег реки, сломать гору, которая является прекрасным естественным пьедесталом для памятника Ленину? Как можно выкопать огромный котлован, а затем заполнить его лестницей, поставленной на немасштабно грубые арки, на искусственную, а потому ложную субструкцию?

Как можно, удачно угадав размер скульптурных фигур, поставить вместе с ними, вперемежку, бессмысленные гигантские обелиски, фонарные радиомачты? Как можно не увидеть того, что они лишние, что они ничему не помогают, а потому вредны, убивают масштаб скульптур, всего проекта в целом?

Сотни скульптур, великолепно вылепленных, заполняют остатки котлована; эти фигуры танцуют, поют, играют, идут по горе, окружают центр композиции, где должен находиться Ленин. Но где Ленин?

Стремясь к наибольшей выразительности, автор прибегает при создании общего ансамбля к искусственной перспективе. Ближайшие к зрителю фигуры сделаны большими по размерам; чем дальше, выше и ближе к вершине, тем они становятся всё меньше. И, наконец, в кульминационной точке, где должен быть Ленин, эти фигуры и фигура самого Ленина самые небольшие.

Фигура Ленина, таким образом, не господствует над людьми, а находится среди них. Это интересное и новое решение. Однако при этом внимание зрителя отвлекается от скульптуры Ленина массой других фигур, что ослабляет впечатление.

Чтобы как-то выявить фигуру Ленина, скульптор поставил её на пьедестале, выше других. Пьедестал же сделан в виде глобуса, земного шара.

Тут замысел автора противоречит логике скульптуры и… механики. Как можно поставить фигуру на шар в таком абсолютно неустойчивом положении? Предположим, шар установили не на ось, не на точку, а на узкую, но всё же более или менее держащую шар подставку.

Однако далее начинается уже фантастика. Скульптура стоит на самом обрезе горы. Люди подходят к ней сзади, что явно нехорошо. И вот автор заставляет скульптуру Ленина, стоящещего на глобусе, поворачиваться вокруг своей оси. Достигается, казалось бы, полная видимость всей фигуры. Теоретически задача решена. Но архитектоника скульптуры пропадает. Величие и серьёзность памятника снижается до уровня настольных часов с боем.

Будем думать всё же, что не вращение глобуса и не сам глобус — главное в проекте. Размах, новизна, темперамент захватывают зрителя. И в этом достоинство работы.

 

Мы разобрали наиболее интересные проекты, представленные на конкурс. И вот мы видим, что из большого количества работ можно выделить по серьёзности разработки темы, по глубине мысли, по ёмкости и значительности образа Ленина, по своеобразию формы, по пониманию условий расположения как более удачные лишь некоторые работы: В. Топуридзе и А. Власова; Н. Томского, Б. Рубаненко и Л. Голубовского; А. Кибальников; П. Бондаренко и Р. Бегунца, Н. Ковальчука. В. Макаревича (при участии скульптора В. Добронравова и архитектора Э. Матвеевой).

Они во многом спорны, не доведены до конца. Над ними ещё следует работать. Но если авторы и не дали ещё окончательного решения, то всё же они проложили путь к дальнейшей работе, в этих проектах немало новых плодотворных идей.

Их новаторство обусловлено не формальными поисками, но стремлением выразить значительность и величие существа задачи В этом положительная сторона конкурса.

 

М. БАРХИН

Журнал «Искусство» №5. 1960 г.