Выставка «Советский Дальний Восток» 1964 г.
Семьдесят пять лет назад, совершая многотрудную поездку на Сахалин, наблюдая быт коренных жителей восточной окраины России, А. П. Чехов с горечью писал: «Спрос на художество здесь большой, но бог не даёт художников. Посмотрите на дверь, на которой нарисовано дерево с синими и красными цветами и с какими-то птицами, похожими больше на рыб, чем на птиц... рисовал его... ссыльный... Немудрая живопись, но здешнему крестьянину и она не под силу... Круглый год ведёт он жестокую борьбу с природой, он не живописец, не музыкант, не певец. По деревне вы редко услышите гармонику, и не ждите, чтоб ямщик затянул песню».
В этих скупых строках — не только острая характеристика жизни обитателей угрюмого края ссылки и каторги, где сапог самодержавия особенно старательно вытаптывал ростки демократической культуры. В них — и мечта о красивом быте, чеховская мечта о Человеке, в котором всё должно быть прекрасно.
Много воды унесли амурские волны с тех пор. Новая жизнь пришла в далёкий край на берегах Тихого океана. Славными делами богата его революционная история, трудовыми победами знамениты дальневосточники сегодня.
Успешно развивается здесь и новая культура, впитывающая в себя всё лучшее, что родил гений народов — больших и малых, населяющих восточную окраину необъятной России.
Недавно в огромную семью местных институтов влился ещё один — художественный. В городах Дальнего Востока много картинных галерей, музеев, работают здесь и свои художники.
Искусство входит в быт вместе с современными, красивыми по форме и конструктивно совершенными вещами; художники пришли в цеха заводов и фабрик, чтобы сделать их более привлекательными, отвечающими духовным запросам тружеников. И, естественно, «спрос на художество» здесь стал ещё ощутимее. На открытии зональной выставки в Хабаровске этот «спрос» проявил себя довольно наглядно: за один день выставку посмотрело около шести тысяч человек!
■
Выставка «Советский Дальний Восток» тематическая. В своё время кое-кто утверждал, что «навязывание» всем художникам одной темы пагубно скажется на их творчестве, приведёт к нивелировке художественных индивидуальностей, потере самобытного видения мира. Но «одна» тема оказалась неисчерпаемой. Это и понятно: жизнь народа-новатора, его история, свершения вечно будут вдохновлять художников-реалистов.
... Холодные, мутные волны ударяют о борта лодки; ещё взмах весла — и берег, запорошенный первым снегом. Собираются добровольцы. Бойцы выглядят по-разному, но все они едины в своей решимости отстоять родную землю, отданную революцией народу. «В тыл врага» — называется полотно Григория Зорина (Хабаровск), воскрешающее один из моментов партизанской борьбы на Дальнем Востоке.
Григорий Степанович Зорин. В тыл врага. Холст, масло. 1964 г. Репродукция из журнала «Художник» № 12, 1964 г |
... Торопливо шагают взволнованные жители бурятского села, каждый по-своему переживает торжественный момент: на коллективное поле вышел первый трактор. Весеннее солнце расплескало по лугам яркие, звонкие краски. Картина Георгия Павлова (Улан-Удэ) «Первый трактор в улусе» наполнена светлой радостью, счастьем обновленной жизни.
... Взметнулась над чёрными волнами моря могучая ракета. Мгновение — и только полыхающий столб огня отметит её путь. Линогравюра С. Ясенкова (Владивосток) «На учениях» запечатлела один из эпизодов дня сегодняшнего.
... Сине-голубые перламутровые тени кружевной скатертью упали на поляну. Мартовское солнце искрами рассыпалось по талому снегу. На проталине, в тёплых лучах нежатся притихшие ребятишки. Деревья-великаны расправляют над ними свои плечи, и синее-синее небо раскинуло бескрайний шатёр. Подолгу задерживаются зрители у картин уссурийского живописца Кима Коваля «Весенние воробушки», «Самолётики», «Пасека». Работы молодого художника в бесхитростных мотивах открывают им красоту родного края.
Ким Петрович Коваль. Подружки. |
Ким Петрович Коваль. Пасека. |
Красочно написал группу рыбаков, занятых нелёгким трудом, якутский художник Михаил Лукин. На голубоватом снегу мажорно звучат пятна их ярких одежд, разноцветных остроносых лодок («Рыбаки Индигирки»).
Михаил Васильевич Лукин. Рыбаки Индигирки. 1963 г. |
Пытливого, мыслящего человека, непрерывно находящегося в творческом поиске, его душевную цельность, ясную устремлённость, внутреннее напряжение при внешнем спокойствии воплощает в своих лучших скульптурных портретах Николай Борисов (Владивосток). Особенно интересен его «Рабочий» — мужественный человек, видимо, с нелёгкой судьбой; «Профессор Каганский» — пытливый, собранный и, хотя немолодой, в постоянном творческом горении; спокойный, уверенный, вдумчивый «Солдат»; немного романтичный, сосредоточенный «А. Романович». Сложная пластическая форма помогает автору передать многообразие характеров.
Николай Пантелеевич Борисов. Солдат. Тонированный гипс. 1964 г. |
Детский мир поэтично и непосредственно раскрывает в своих картинах Нелли Баранчук (Хабаровск).
Добрые улыбки вызывает «Праздник оленеводов» Афанасия Осипова (Якутск) — веселый хоровод танцующих людей разных возрастов, в национальных одеждах. С тёплым юмором художник изобразил неповоротливых увальней-парней, старых и молодых танцоров, отплясывающих серьёзно, словно совершающих важную, трудную работу.
Нелли Евгеньевна Баранчук. «Весна» Холст, масло. |
Афанасий Николаевич Осипов «Праздник оленеводов» |
Суровый край снегов, угрюмых гор и бесконечных далей, лишь кое-где расцвеченных огоньками, показал пейзажист А. Федотов (Хабаровск).
Разнообразные характеры рыбаков, сейнеры, уходящие на промыслы, причалы, пристани, набережные в переплетениях мачт, кранов, в дымах и огнях — весь этот мир соленого ветра и мужественных людей образно запечатлен в линогравюрах владивостокцев К. Шебеко, С. Ясенкова, В. Герасименко, Т. Кушнарева, В. Пинигина (Чита), В. Рыбакова (Находка), хабаровчан В. Зуенко, В. Васильева.
Сергей Павлович Ясенков. На базе. Линогравюра. 1964 г. |
Василий Григорьевич Зуенко. Рыбацкие будни. Линогравюра. 1964 г. |
Знанием специфики театра, умением глубоко вжиться в музыкальный образ отличаются эскизы декораций и костюмов А. Тимина и М. Шестаковой (Улан-Удэ). Острое сценическое решение, декоративность привлекают в работах театральных художников В. Антонова (Якутск), А. Высоцкого (Чита), В. Прокурова (Владивосток).
Мастера Уэлена, Якутска, Улан-Удэ показали искусные изделия из дерева, моржовой и мамонтовой кости, чеканку по серебру, красочные вышивки, оригинальные меховые изделия...
Хухутан. Забой моржей на лежбище. Резьба по моржовому клыку. 1964 г. |
Даже из перечня некоторых работ, а их представлено свыше 450 около 180 авторов, ясно: «одна» тема — о своем крае, области, республике — становится неисчерпаемой, если художник работает по велению сердца, влюбленного в жизнь.
Выставка радует многообразием сюжетов, умением живописцев, скульпторов, графиков подметить типическое, донести художественную правду до зрителей. В лучших работах дальневосточников заметен не только отказ от скучного, подробного рассказа о событии, но главное — стремление раскрыть его сущность через подтекст, в ёмких деталях. Важная роль отводится цвету, сложному, взятому во всём богатстве объёмно-пространственных изменений.
Подтверждение тому — работы К. Коваля, М. Лукина, Н. Баранчук, А. Казанского, М. Метёлкиной, В. Деревцова, Е. Евдокимова, А. Осипова. Художники достигли значительных успехов в выявлении поэтического содержания простых житейских мотивов, в умении выразить своё восхищение окружающим.
Стремление передать правду жизни, очищенную от всего показного, наносного, находит своё выражение в пристрастии к мотивам, внешне неэффектным и на первый взгляд даже примелькавшимся. Вот рыбаки тянут сети (В. Зуенко «Рыбацкие будни», М. Лукин «Рыбаки Индигирки»), жители Заполярья встречают солнце (гравюры Л. Серкова, А. Мунхалова), корабли стоят у причалов (работы В. Герасименко, К. Шебеко, С. Ясенкова) — мотивы более чем обычные. Но в пластическом, ритмическом выражении каждого из них подчёркивается значительность, величие происходящего. И в этом — оценка художником окружающей действительности, эстетическое утверждение бытия — красивого, многотрудного, радостного, насыщенного большими событиями.
■
Увлечение линогравюрой — явление в последнее время повсеместное. С лёгкостью превеликой за штихель берутся все, кто сумел приобрести этот нехитрый инструмент и кусок линолеума. Выставочные стенды нередко заполняются огромными по размерам листами, на которых оттиснуты бесформенные чёрные пятна, лишь отдалённо напоминающие силуэты лиц, фигур. Иные авторы прибегают к большим «заливкам» плоскостей в надежде замаскировать свои промахи в рисунке. Появилась уже особая разновидность гравюр, созданных специально для больших выставочных залов. Естественно, что их невозможно использовать ни для оформления печатной продукции, ни для жилых интерьеров. Не случайно на обсуждениях выставки, в печати линогравюра часто и не без основания подвергается критике.
Отрадно отметить, что одна из особенностей графического раздела данной выставки — высокое мастерство её участников, профессиональное понимание возможностей черно-белой гравюры, успешное преодоление отмеченных недостатков.
Большой интерес вызывают листы 24-летнего читинца Юрия Круглова. Мотивы их просты, и существенный элемент содержания каждого — лирическое состояние автора, восторгающегося красотою родной природы, по-новому воспринимаемой после долгого пребывания в городе; буйной жизнью трав, листьев, жадно тянущихся к солнцу, таких огромных, сильных, что рядом с ними мальчонка, держащий подсолнух, кажется персонажем из сказки («Огород»).
А вот увиденная сверху панорама леса, холмов, лабиринты просек, испуганно взметнувшиеся животные («Охота»)... В каждом станковом произведении Круглова своё настроение, остро подмеченное состояние природы, выраженное графически. Тонко прочувствованные и счастливо угаданные движения резца молодого мастера родили богатую, выразительную художественную форму. Среди семнадцати листов Круглова есть и менее удачные, но нет ни одного, сделанного вяло, скучно, трафаретно.
Юрий Круглов. Утро. Линогравюра. 1964 г. |
В сокровищнице фольклора и народного искусства чукчей, якут, бурят, в быте современной деревни увидели Дмитрий Брюханов (Магадан) и Александра Сахаровская (Улан-Удэ) свои образы. Причудливая сказочность и конкретность повседневности, фантастика и достоверность живого факта — характерные моменты природы и жизни богатырского края — нашли в их иллюстрациях к чукотским сказкам и бурятскому эпосу «Гэсэр» интересное, оригинальное решение.
Дмитрий Афанасьевич Брюханов. В тундре. Линогравюра. 1964 г. |
Пониманием специфики книжной гравюры, роли графического изображения в тексте отмечены иллюстрации Д. Романюка («Разгром»), Г. Москалёва («Быль отчего дома»).
Разнообразны и творческие почерки графиков. Если Сахаровская в «Гэсэр», а Е. Неволина в «Повести о бурятской женщине», решая композиции, идут от бурятского плоскостного орнамента с чётким ритмическим чередованием элементов, то Юрий Круглов строит листы на обобщённой трактовке объёмной формы, свободном владении пространственными планами.
Александра Никитична Сахаровская. Из иллюстраций к бурятскому народному эпосу «Гэсэр». Линогравюра. 1964 г. |
Сергей Ясенков в динамичной серии, посвящённой охране советских границ, стремится живописно передать ощущение световоздушной среды, а, например, Афанасий Мунхалов (Якутия) добивается впечатления яркого света контрастным сочетанием большой белой поверхности листа и чётких силуэтов фигур, кое-где «недоговаривая», надеясь на творческую фантазию зрителя («Друзья», «Солнце не заходит»). Но этот же автор в других работах («За чаем», «Собрание») применяет и приём лубка, ярко раскрашивая рисунок, наполняя его обилием деталей.
Афанасий Мунхалов «Друзья» Линогравюра. 1964 г. |
Скрупулезное воспроизведение живой формы, её сложных положений в пространстве, любовная передача многих мелких частностей не только не мешают, но помогает Валентину Чеботареву (Владивосток) выразить в литографиях и линогравюрах психологическое состояние своих героев («Полосатые дьяволы», «Дети гражданской войны»).
Валентин Степанович Чеботарев. Ночное. Из серии «Дети гражданской войны». Литография. 1964 г. |
Выставка продемонстрировала серьёзные успехи дальневосточных графиков. Они сказали свое слово в защиту гравюры с ясно выраженным адресом — гравюры станковой, книжной, прикладной, но одинаково художественной, глубокой по содержанию.
■
Зональная выставка — итог развития изобразительного искусства Дальнего Востока за четыре года. Если сравнивать её с предшествующими, — очевидно большое движение художников вперёд, к освоению новых, сложных тем, желание решить их в сюжетной композиции. Но меняются ведь и критерии. И если вчера художник получал одобрение даже за мало-мальски удачную попытку создать произведение о современниках, то сегодня зритель предъявляет более высокие требования, ждёт работ художественно законченных.
Проблема законченности, как известно, не решается степенью выписанности аксессуаров, количеством изображённых деталей, широтой мазков краски, обработкой поверхности материала и т. п. Эта проблема не ремесленно-техническая, а эстетическая. Законченность — это зрелость мысли, ясность её художественного выражения. Произведение может быть создано в любой творческой манере, любой технике, в любом размере, но обязательно должно нести эти качества, и тогда оно обретет способность волновать зрителя, приносить ему эстетическое наслаждение.
За последние годы всё чаще и чаще в выставочных залах появляются работы, которые выдаются за полностью законченные, хотя даже неискушенный глаз ясно видит, что художник ограничился всего-навсего подмалевком или прокладкой основных объёмов формы. «Работа закончена. В ней переданы первые, непосредственные ощущения от натуры»,— нередко заявляет её автор. Но разве фиксация только первых, а не самых существенных впечатлений — задача картины? Не путают ли подобные авторы картину с наброском, эскизом, этюдом?
Этюдизм — механическое перенесение в картину этюда без переработки, без обогащения найденных черт образа дополнительными, углублёнными наблюдениями — один из распространенных недостатков нашего искусства — заметно проявился и на этой выставке.
Вот большое полотно Кирилла Шебеко (Владивосток) «На крабовую путину». На палубе, вглядываясь в пенные волны, три краболова. В их позах можно угадать черты мужества, предположить, что изображены люди сильной воли. Но напрасно зрители будут пытаться рассмотреть героев произведения, чтобы утвердиться в своих догадках — художник спрятал их лица в глубокую тень. Главное внимание уделил он поискам цветовых отношений силуэтов людей, воды, ярких пятнышек поплавков. Видимо, первые впечатления художника легли в основу этюда, который и стал определяющим для картины. Но ведь можно было, сохранив это непосредственное ощущение от натуры, углубить его, разработав типажи краболовов, чётко определив их взаимоотношения друг с другом, их индивидуальные восприятия события, — словом, всё то, что способствовало бы раскрытию их оригинальных, неповторимых характеров.
Кирилл Иванович Шебеко. Яхты. 1965 г. Холст, масло. 147,5х100 см Приморская государственная картинная галерея. |
Этюдизм особенно ясно выражен в работах талантливого владивостокского живописца Ивана Рыбачука. Из многочисленных творческих поездок каждый год он привозит сотни этюдов.
И на этой выставке он представлен 12-ю работами. Солидно! Вот в центральном зале висит его «Портрет учителя из красной яранги». Но, странно, — и здесь (в портрете!) нет главного — лица изображаемого человека, оно спрятано в тень. Интересно намеченный характер молодого чукотского интеллигента остался для зрителя тайной.
В «Портрете китобоя Журавлёва» художник вылепил голову довольно детально. Однако случайная композиция, неясность замысла и здесь бросается в глаза.
Пожалуй, наиболее интересен «Портрет Шкуратова». Но и в нём — следы спешки, а потому полноценного образа бывалого опытного моряка не получилось.
Иван Васильевич Рыбачук «Учитель из красной яранги» Холст, масло. 1964 г. |
Этюдизм, скороговорка даёт себя знать и в портретах одарённого художника М. Таболкина (Владивосток). Разных по возрастам, профессиям и, естественно, по характерам людей он просто усадил перед собой и «списал». Отсюда — вялое композиционное решение, случайное освещение, одинаково устремлённые на зрителя глаза позирующих, и в результате — одинаковые характеры, или, вернее, их схемы.
Студийными этюдами воспринимаются и портреты, выполненные Б. Чередником (Чита), Г. Кравченко (Якутск), В. Дорониным (Владивосток), А. Ермолиным (Чита). Мы судим об этих работах особенно строго не потому, что они самые слабые на выставке, а потому, что в них особенно ясно видны нереализованные возможности художников, обладающих значительным профессиональным мастерством. А, как известно, кому много дано, с того больше и спрашивается.
Этюдизм порой сказывается и в том, что художник вместо раскрытия духовного мира человека ограничивается передачей этнографических черт (Б. Волков «Пионервожатая») или других внешних примет — походки, жеста.
Так, например, молодой скульптор Н. Ивлева (Комсомольск-на-Амуре) выразительно передала ритмическое движение женщин («Строительницы»), несущих тонкие металлические полосы, но этим и ограничила свою задачу. Её героини лишены индивидуальных биографий. А ведь «человека вообще» не существует. Зрителю важно увидеть индивидуальное, в котором сказались бы и типические приметы времени. Именно неповторимостью своих личных судеб, своей внешности, мышления, чувств привлекают нас герои классических произведений.
Н. Ивлева «Строительницы» |
Бороться с серостью — значит быть нетерпимым к поверхностному скольжению художника по явлениям жизни, к механическому списыванию с натуры, к торопливым, сбивчивым репортажам о событии и человеке.
Мало одного умения изображать натуру похоже, «как живую». Создание произведения — сложный путь поисков своих художественных средств для выражения замысла.
К сожалению, порой художники мало задумываются над этим. Часто разные по сюжетам картины решаются по единому простейшему рецепту: на «тематическом» фоне помещаются соответственно одетые фигуры с соответствующими атрибутами. В одном случае это названо «Оленеводы» (картина В. Удовенко), в другом — «Молодожёны» (Н. Гетман), в третьем — «Хороша земля Амурская» (полотно В. Овчинникова) и т. д. В этих работах есть отдельные удачи и в цвете, и в найденности типажа — видимо, их авторы достаточно хорошо изучили соответствующие материалы, много работали. Тем не менее отсутствие своего, оригинального решения темы очевидно.
Общеизвестно, что размер произведения должен находиться в прямой зависимости от темы, сюжета, художественного замысла и уровня профессионального мастерства автора, его способности «заполнить» плоскость холста, сделать «работающим» каждый сантиметр. Произвольно взятый, завышенный размер не только не помогает произведению стать впечатляющим, но безжалостно подчёркивает профессиональные ошибки художника. Свидетельство тому — около двух десятков холстов, отклонённых экспозиционной комиссией выставки.
«Гигантомания» особенно заметно сказалась в работах читинцев И. Блохина, П. Носова, Вашурова (Улан-Удэ), Д. Гутова, Н. Муравлёва (Комсомольск-на-Амуре). Их саженные холсты с большими, наскоро закрашенными плоскостями производят удручающее впечатление. Однако легко предположить, что натурные этюды, которые они механически увеличили, имели определённые художественные достоинства.
Художник В. Шкраб (Комсомольск-на-Амуре) много сил отдал громадному полотну, названному им «Коммунисты». Изображены стоящие во весь рост заключённые фашистского концлагеря. Тема интересная, ответственная. Но автору не удалось создать впечатляющие образы стойких борцов, с выразительными, индивидуальными характерами. Эту работу выставочный комитет справедливо отклонил. И, на наш взгляд, во многом помешал художнику неоправданно большой размер холста: написать фигуры в полторы натуры — задача трудная в высшей степени, решить которую по-этюдному, «с налёта», вдруг, невозможно.
Видимо, поэтому же не сумел К. Шебеко реализовать свой замысел в «Курильских краболовах». На огромном холсте зрители видят большие свинцово-синие головы, написанные «рублеными плоскостями». Но ведь монументальность — не производное от размеров холста и укрупнённой моделировки объёмов.
Преодолеть «этюдизм» — не значит отказаться от свежести живописи, от острого восприятия натуры. Требование законченности образа — в первую очередь требование ясности и глубины мысли, силы эмоционального воздействия произведения. Это требование времени.
Художников республики ждут новые выставки — ещё более ответственные, ещё более массовые. Времени на подготовку к ним осталось не так уж много. Зональные выставки должны заставить нас ещё и ещё раз оглянуться на пройденное, определить свои ошибки, недоработки, приложить все силы, чтобы избавиться от всего мешающего, чуждого, тормозящего движение вперёд.
Художники-дальневосточники уверенно идут по пути социалистического реализма — об этом убедительно говорит зональная выставка. По своему значению в культурной жизни, по художественным достоинствам многих произведений, по числу авторов разных национальностей, разных поколений и творческих почерков — это самая большая выставка, показанная когда-либо в Сибири и на Дальнем Востоке. Её успех у зрителей — свидетельство растущего мастерства художников Российской Федерации, вливающих свой труд в труд своей республики.
Ю. НЕХОРОШЕВ
Журнал «Художник» № 12, 1964 г.