Приходя в новый для нас дом ("дом" — в широком смысле этого слова — чьё-то жильё или некое общественное пространство), мы первым делом осматриваем его критически-любопытствующим взглядом, оцениваем наполнение, вглядываемся в визуально-содержательную картину, представшую перед нами. Невольно или вполне сознательно соотносим то, что увидели, с собственными представлениями о жизни, искусстве и даже идеологическими установками.

ИНТЕРЬЕР — “визитка” личности автора (хозяина).

ИНТЕРЬЕР — больше, чем отдельно взятый предмет, но меньше, чем архитектура. Не среда города, но среда объекта. При этом архитектура часто даже не является главной основополагающей формообразующей составляющей интерьера. Он более зависим от представлений того, кому придётся потом, после окончания строительства, работать с готовой условной “коробкой”, объёмом и пространством без ярких характеристик и своеобразностей.

ИНТЕРЬЕР — как область проектного внимания возникает на стыке применения промышленной технологии и рукотворности. Это межа, нейтральная полоса, на которую жаждет заступить, с одной стороны, архитектор-профессионал, с другой — потребитель и, наконец, — художник-оформитель (или дизайнер). Причём каждый считает себя наиболее компетентным в этой области.

ИНТЕРЬЕР — слагаемое культуры своего времени и общества, одна из наиболее мобильных её форм, чутко реагирующая на любые изменения во вкусах, общественных настроениях и социальных переменах.

Позавчера — здесь безраздельно царил сталинский ампир (на который мы сегодня смотрим как на невольную предтечу постмодернизма, возникшую без мысли о нём, но в своей строгости, дошедшей до самоиронии архитектурных импровизаций, в чём и обнаруживается их сходство).

Вчера — его отличала торжественная помпезность безликости, стандарт образа благополучия в излишестве безвкусного нагромождения мраморов, росписей, мозаик и иных произведений монументально-декоративного искусства, а вместе являя собой привычный нашему глазу ансамбль универсальности и усреднённости.

Сегодня — стремление к архитектурнообразной определённости, индивидуальности разного: интерпретации классики постмодернизма, художественный аскетизм бедности, точная рациональность функции, белоснежная стерильность профессиональных изысканий, нарочитый “кич” — всё это образные характеристики уже осуществлённых малых интерьеров наряду с качественной представительностью благопристойного коммерческого дизайна филиалов западных фирм.

Отсутствие большой единой идеи, сознание ценности индивидуального “авторского” подхода в создании яркой в своей непохожести художественной среды интерьеров — всё это завоевание нашего неустойчивого периода существования, веха на пути от всеобщего и единого понимания жизни всеми к личностной оценке любого явления.

Это сегодня, а завтра? Завтра — будет что-то другое, ведь задача художника, воплощающего дух своего времени. Нет новой жизни без новой среды. И наоборот—новая среда приходит вместе с новой жизнью.

Елена Стегнова

Журнал «Декоративное искусство» № 6, 1991 г.

На аватаре: А. Васнецов. Интерьер «Русского ресторана» в Центре международной торговли в Москве. Белый зал.

М. Дедова-Дзядушинская, И. Николаев, К. Миронов (арх.) Оформление интерьера ресторана в Центре советской культуры в Берлине.

Фотографии взяты из журнала «Декоративное искусство» № 6, 1991 г.