МОСКВА

В феврале 1985 года в Центральном Доме работников искусств работала выставка произведений подмосковного графика Вацлава Зелинского.

Предложенные художником на суд столичных зрителей листы из серии «Посвящение Н. В. Гоголю» (1976— 1983) пронизаны единой идеей. Гоголь — гениальный творец и создатель «театра» русской жизни, драматург и актёр в одном лице, иронизирующий наблюдатель и сострадающий соучастник, неумолимый обличитель, философ и мистификатор — вот главный герой этого цикла и, в сущности, каждой входящей в него работы.

В серии можно выделить своего рода три «раздела»: листы, где Гоголь выступает непосредственно как действующее лицо, собственно иллюстрации и композиции по мотивам произведений писателя и большого формата портретные рисунки, как бы дополняющие и смягчающие тональную и ритмическую напряжённость первых двух «разделов», выполненных в технике линогравюры.

Многие композиции Зелинский решает как сценическую выгородку, своеобразную театральную коробку (например 1 лист «Автор «Ревизора» и «Мёртвых душ», где портрет писателя как бы заключён между гранями двух таких коробок).

Намёк на сцену, театр символичен для всей серии, и привкус театрального действа, игры сознательно привносится художником в лучшие работы цикла. Линогравюры отличают конструктивность, архитектоническая ясность и ритмичность. Контраст белого поля и сплошь залитых чёрным плоскостей, сочных, глубоких по тону порезок и светлой параллельной штриховки образует сложные и острые светотеневые эффекты, повышает эмоциональную насыщенность каждой композиции.

В. Зелинский. Писатель и его литературные герои. Из серии «Посвящение Н. В. Гоголю». Линогравюра. 1976—1983. (Репродукция из журнала «Художник» № 9, за 1985 г.)

Зелинский часто прибегает к гротеску, но использует это сильнейшее средство выразительности прежде всего для того, чтобы раскрыть величие и трагедию гения. Так, в листе «Невский проспект» фигура писателя, одиноко идущего против ветра, дана на фоне мрачно-торжественного портика Казанского собора. Утрированно-острые черты лица Гоголя, вызывающе-высокий цилиндр на его голове, бурные ломающиеся складки плаща, трость, решительно рассекающая воздух, — всё это придаёт образу писателя значительность и масштабность.

В. Зелинский. В мире литературных образов. Из серии «Посвящение И. В. Гоголю». Линогравюра. 1976—1983. (Репродукция из журнала «Художник» № 9, за 1985 г.)

Несомненным своеобразием отличаются представленные в экспозиции иллюстрации к «Носу», «Мёртвым душам», «Ревизору», «Шинели».

Рисунки Зелинского немногословны, композиционно просты и пластически цельны. Карандаш художника лёгок и стремителен, фигуры очерчены гибкой певучей линией («В садике», «Пушкин и Гоголь на прогулке», «Гоголь на Невском»). По сравнению с гравюрами образный строй рисунков более лиричен, мягок, задушевен.

В русском и советском изобразительном искусстве есть немало прекрасных иллюстраторов произведений Гоголя. Тем радостнее и неожиданнее оказалась встреча с художником, сумевшим найти своё прочтение гоголевской темы. Выставка в ЦДРИ убедительно продемонстрировала высокий уровень профессионального мастерства, незаурядность художественного темперамента Вацлава Зелинского.

Ю. Гольденберг

Журнал «Художник» № 9, 1985 г.