Всё более весомым становится вклад мастеров изобразительного искусства Бурятской автономной республики в художественную культуру народов Российской Федерации. Сравнительно немногочисленный отряд художников отличается своей сплочённостью, нерасторжимостью уз, скрепляющих представителей разных поколений, устремлённостью их к главной цели — воссозданию образа родной Бурятии. В сюжетно-тематических полотнах и графических листах, в скульптуре и произведениях декоративно-прикладного творчества раскрываются жизнь народа в его прошлом и настоящем, типические характеры людей труда, зримые черты сегодняшней действительности.

Путь, пройденный искусством за 60 лет существования Бурятской автономии, насыщен напряжённым творчеством, многими знаменательными событиями, определяющими основные этапы его развития. Уже в первый период, охватывающий 1923—1928 годы, когда в республике решались насущные задачи ликвидации неграмотности населения, подготовки кадров культработников, налаживания печати и издательского дела, из среды народа выдвинулись самобытные таланты, активно включившиеся в общее дело созидания профессиональной художественной культуры. Так, дипломантом всероссийской кустарно-промышленной выставки 1923 года в Москве стал Ц. Сампилов, представивший тогда альбом с рисунками, посвящёнными быту бурят. На местных и первой всесибирской выставках показывали свои ранние произведения Р. Мэрдыгеев, А. Хангалов, И. Дадуев, Г. Эрдыняйн, И. Аржиков и другие. Народная жизнь, народное миропонимание отражены в их произведениях с той здоровой простотой и размахом, которые хорошо выражали пробуждение политического и национального самосознания бурят в послереволюционный период.

Бурно развивавшаяся художественная самодеятельность народа естественно и закономерно опиралась на реалистические традиции русской культуры, глубоко проникшей к тому времени в Забайкалье. Именно станковая живопись и газетно-журнальная графика наилучшим образом отвечали вновь возникшим потребностям общества, его преобразовательской, созидательной деятельности, задачам наглядной агитации и пропаганды идей революции.

В 1933 году создаётся единая творческая организация художников Бурят- Монгольской АССР. Председателем небольшого, но дружного и работоспособного коллектива был избран Г. Павлов, который впоследствии вспоминал, как все художники «зажглись небывалым энтузиазмом», так как у них «появилась уверенность в своей работе, а отсюда и ответственность». Яркой демонстрацией достижений художников стала первая декада бурятского искусства и литературы в Москве в 1940 году. В процессе подготовки декады помощь молодым кадрам творческих работников оказали крупные деятели советского искусства, в числе которых были искусствовед Б. Веймарн, художники А. Гончаров, Г. Китель и другие. Неоценима их заслуга в освоении бурятской культурой новых видов и жанров искусства, в совершенствовании профессионального мастерства. На выставке были показаны такие произведения, как «Арканщик» и «Въезд партизан в Верхнеудинск» Ц. Сампилова. «Декабристы в Сеяенгинске» А. Окладникова, «Борцы» Д. Тудупова, портретные и театральные работы Г. Павлова, А. Тимина, М. Шестаковой. В. Чернутова. Примечательно, что уже на данном этапе тематический круг изобразительного искусства республики очерчен достаточно широко, с внутренним напором. Полны экспрессии образы степных наездников, живо а просто воспроизведены сцены исторические и историко-революционные, промышленные новостройки и колхозные будни. В театральных работах художники не только с увлечением делали эскизы национальных костюмов, но и метко характеризовали героев, их мимику, жесты, движения, поднимая сложнейшие пласты эпического прошлого народа.

Более двадцати известных в республике чеканщиков, резчиков по дереву и вышивальщиц показали произведения, новаторские по духу, содержанию и форме. Народные мастера по-своему обращались к образу великого Ленина. Они переосмысливали традиционный орнамент на новый лад, включая в него изображения, посвящённые Всесоюзной сельскохозяйственной выставке, советскую эмблематику, откликаясь таким образом на веяния эпохи. Словом, в молодой Советской республике заложен был прочный фундамент новой, социалистической художественной культуры.

Великая Отечественная война подчинила творческую деятельность художников республики задачам освобождения страны от фашистских захватчиков. И в эти трудные для всего советского народа годы создано немало значительных произведений в живописи и графике, например, иллюстрации к народному героическому эпосу «Гэсэр» Ц. Сампилова, Р. Мэрдыгеева, А. Окладникова.

В послевоенный период Союз художников пополняется выпускниками высших и средних учебных заведений Москвы, Ленинграда, Иркутска и других городов страны. Неуклонно возрастает общий профессиональный уровень искусства, что стало особенно заметным на выставке, открывшейся в Москве в связи с проведением второй декады бурятского искусства и литературы в 1959 году. Рядом с художниками старшего поколения успешно выступили Т. Рудь, К. Сергеев, Б. Садыков, показали свои первые работы А. Сахаровская, Г. Москалёв, Г. Баженов, А. Хомяков, Д. Дугаров, Э. Аюшеев, И. Алтаев. Одной из центральных на выставке стала тема исторически сложившейся дружбы бурятского и русского народов, воплощённая в картинах А. Тимина, В. Гончара, К. Дульбееву при некоторой иллюстративности изображения удалось передать в своём полотне атмосферу дружбы и взаимопонимания между первым бурятским учёным Доржи Банзаровым и декабристом Н. Бестужевым, посвятившим 28 лет политического изгнания в Бурятии разносторонней культурно-просветительской деятельности. Художник подчеркнул и нравственную стойкость героев произведения, и драматичность жизненной ситуации.

Общими для всего советского искусства были темы войны и мира. Выражением патриотических идей и чувств явились не только запечатленные в полотнах события военных лет, но и обращение к образам народного героического эпоса, а также пейзажи, проникнутые острым чувством Родины (Ц. Сампилов — «Серый день»). В галерее портретов героев фронта и деятелей бурятской культуры, созданной А. Тиминым, выявлены волевые качества незаурядных личностей, их человеческое достоинство, что подчеркнуто гордой осанкой, сдержанностью жестов, выражением лиц, рельефно вылепленных светотенью, в лучших традициях русской и мировой классики.

В шестидесятые и семидесятые годы поначалу расширяется не столько тематика произведений, сколько их эмоционально-образная основа. Выразительнее становятся средства искусства: более точно используют художники компоненты формы, пластику рисунка и цветовых пятен, определяя собственное ощущение и восприятие окружающего мира.

Многих живописцев, графиков, скульпторов привлекают своеобразные традиции искусства двадцатых и тридцатых годов. Так, в творчестве Г. Павлова отчётливо проявляется стихийная непосредственность в передаче авторского чувства в таких произведениях, как «Разговор о новой жизни», «Первый трактор», «В улусе. Январь 1924 года». Безыскусственная простота композиции, живо, словно наскоро, по памяти запечатлённые детали изображения, персонажи как типические представители народной массы — таковы особенности творческой манеры художника.

Искренность, задушевность, светлый эмоциональный настрой отличают портретные работы М. Шестаковой. В области станковой графики, особенно в эстампе, неожиданно свежо, раскованно выявился индивидуальный почерк Е. Неволиной, определилась широта художнических интересов А. Окладникова. К естественности изложения темы народного бытия стремится в своем творчестве А. Сахаровская, чутко уловившая притягательную силу традиционного искусства с его тенденцией к развёрнутой повествовательности сюжетов окружающей реальной действительности, широкому охвату наблюдённых мотивов. Творческое освоение традиции направлено А. Сахаровской к достижению главной цели — воссозданию в графических циклах эпоса, истории и современности своей республики.

Стремление охватить народную жизнь как можно полнее, масштабнее характеризует творчество Д. Дугарова. Об этом свидетельствуют прежде всего его триптихи «Прошлое» и «За власть Советов», картины «Первый трактор», «Отара в Боргое». В полотне «Северобайкальск. Ноябрь 1980», посвященном строительству Байкало-Амурской магистрали, изображена заснеженная равнина, окаймлённая могучими горными кряжами на горизонте, и посреди — большая масса людей с лозунгами и транспарантами — праздничное торжество по случаю выхода первого локомотива к недоступному когда-то северному побережью Байкала. Самобытное дарование художника выявляется не только в тематической широте произведений, но и в особенности видения, поэтического восприятия мира, колористического поиска. Тяготение к широким локальным пятнам живописи, чёткой контурности рисунка, к символике сюжетных мотивов и цвета можно объяснить органичным воздействием на его творчество народного декоративного искусства — красочно оформленных живописных свитков и аппликаций, расписных сундуков и ящиков, которые с юных лет были предметом его пристального внимания, изучения. Бытовая конкретность «степной тематики», присущая многим бурятским живописцам, в картинах Дугарова сменяется монументальностью образа, его эпическим звучанием.

Новая творческая тенденция получает рельефное воплощение в картинах «Тоонто» и «Чабаны» С. Ринчинова, «Пастухи» А. Даржаева. В них обозначилась глубинная связь традиционного труда народа с многовековым укладом его жизни. Пастухи и чабаны изображены крупным планом, силуэтно обобщённы, в статичных, невозмутимо спокойных позах. Погружённые в мир собственных дум и переживаний, они подчас напоминают философов, проникающих в тайны человеческого бытия.

В окружающем пейзажном фоне найдены, как правило, плавные широкие ритмы. Уходящие к горизонту холмистые дали навевают мысли о беспредельности природы, её внутренней гармонии.

Пробудившаяся активность художественного мышления помогает мастерам резца и кисти глубже проникнуться делами, помыслами н чувствами людей труда. Нелёгкие судьбы, мужественные характеры, сложившиеся в суровых жизненных условиях, можно было почувствовать в произведениях А. Казанского («Рыбаки Байкала»), в графических сериях Г. Москалёва («О труде горняцком», «Оленеводы». «Геологи»), Портреты типических представителей бурятского народа — мастеров-чеканщиков, охотников, лучников, овцеводов и сакманщиц, поэтов и писателей — в характерной для каждого из них обстановке труда создал Ю. Чирков, использующий различные приёмы композиции и цветовой пластики, созвучные тому или иному образу.

Все отчётливее проявляются индивидуальные творческие поиски. Художники, находя собственную тему, развивают её в ряде произведений, стремятся достичь полноты её звучания. Так возникают циклы сюжетно-тематических полотен, графических листов, появляются серии портретов, пейзажей, натюрмортов. Неисчерпаемое богатство мотивов природы открывает А. Казанский, обращается ли он к теме Байкала или Селенги, изображает ли таёжные дали или равнинные степи. Каждый мотив воплощается художником в тонко разработанной цветовой гамме, то сдержанно-суровой, то неизбывно щедрой, лучезарной и радостной, как бы сияющей в своей первозданной свежести и красоте. Профессиональное мастерство в равной мере проявляется и в портретах автора, и в его историко-революционном полотне «В. И. Ленин и Сухэ-Батор у прямого провода.

Свойственная современной бурятской живописи тенденция к эпической широте образа, к яркой насыщенности цвета определяет творческий поиск М. Оленникова, Г. Баженова, А. Бритовой, Сочно написанные натюрморты М. Метёлкиной «Золото Сибири», Праздник урожая», «Бурятский» вписываются в общую поэму о своём крае, создаваемую художниками Бурятии. Жанры, как бы самоутверждаясь, на равных развиваются в едином творческом процессе.

Жизнь родной Бурятии, неисчерпаемая и многогранная, раскрывается в произведениях искусства и в её специфически-национальном содержании, и в разносторонности взаимосвязей со всей окружающей действительностью страны. Есть у художников республики и общие для всего советского искусства темы, которые обусловлены интернациональными основами нашей сегодняшней жизни. Таковы прежде всего темы историко-революционные и военные. Хотелось бы подчеркнуть, что авторы произведений работают над ними по велению сердца. Очевидна закономерность в том, что по прошествии определённого отрезка времени в памяти художников всплывают с прежней силой испытания военных лет. Так военно-патриотическая тема становится одной из главных в творчестве Героя Советского Союза Г. Москалёва. К ней обращаются Л. Тимин и Б. Садыков, и более молодые художники В. Грищенко, Г. Купцов, для которых также время «гудит телеграфной струной». Цикл графических листов с портретными изображениями декабристов, бурятских революционеров-большевиков, героев Великой Отечественной войны выполнил Д. Пурбуев, и эта работа является определённой вехой в сегодняшнем самосознании автора, известного до сих пор своими элегическими миниатюрами камерного звучания.

В несколько неожиданной для С. Ринчинова звонкой красочной гамме написаны его новые произведения «Утро» и «Просторы Бурятии», передающие прозрачную свежесть воздуха, напоённого светом восходящего солнца, оживлённого полётом белокрылых чаек, бодрый и радостный эмоциональный настрой героев-подростков — поэтическое выражение чистоты и окрылённости юности на пороге её возмужания. Элегический тон многих произведений Л. Цыбиковой, порою с несколько фантасмагорическим преломлением сюжетов, вносит свою лепту в общую канву изображения традиционного народного быта, дополняя его метко наблюдёнными штрихами и особенностями. Этот неподдельный интерес к жизни и истории своего народа, возникший и окрепнувший на родной почве, обеспечивает успешность работы художницы в разных жанрах живописи, в том числе и монументально-декоративном, о чём свидетельствует панно «На земле Гэсэра», выполненное для Театра бурятской драмы им. X. Намсараева.

Молодой живописец Ч. Шенхоров и график Э. Аюшев в подчёркнуто малом формате своих холстов и рисунков воссоздают эпический образ ровного края, который характеризует основную направленность искусства республики.

Одна из важных тенденций в развитии современного искусства Бурятии связана с поисками ёмкого, пластически обобщённого образа, нередко — подчёркнутой его экспрессия.

В этом направлении немало сделано скульпторами и мастерами декоративно-прикладного искусства, создавшими целый мир образов — сказочно-фольклорных, аллегорических, реально-бытовых, овеянных эпическим духом. В них, как правило, выявлены монолитность объёмов, природная твёрдость материала и вместе с тем его податливость в руках мастера, упругость. Художнической индивидуальностью отмечено творчество П. Намсараева. Б. Зоябоева, Г. Васильева. А. Хомякова, работающих в технике резьбы но дереву, чеканки по металлу, керамики. В круглой скульптуре и рельефах последних лет улавливается новый для некоторых авторов смысловой подтекст в характеристике образа — с оттенком добродушного, не без лукавства юмора.

К народным истокам искусства тяготеют М. Эрдынеев. Б. Энкеев. И. Томбоев, использующие в анималистическом и бытовом жанрах различные технические приёмы всегда с внутренним пониманием темы и особенностей её решения в материале. Весьма примечательно, что мастера, органично продолжающие традицию народного ремесла, тесно смыкаются в своем творчестве с художниками-профессионалами в области монументально-декоративного и прикладного искусства.

Важнейшими видами народного ремесла издревле являются шитьё и аппликация, резьба и роспись по дереву, художественная обработка металлов. Именно в них творческая фантазия народа обрела полноту своего выражения. Об этом свидетельствуют цветовое богатство праздничного костюма с набором серебряных цепочек и пластин, инкрустированных кораллами и другими полудрагоценными камнями, седла и сбруи, колчаны, ножи и огнива, обильно покрытые фигурными металлическими бляхами, скульптурная выразительность деревянной посуды, архитектурная резьба и роспись.

Немногими пластическими средствами народные умельцы достигали монолитности формы, звучности колорита, смысловой насыщенности орнамента. Вещи, необходимые при подвижном образе жизни, портативно компактны и долговечны, соответственно и оформление их делалось прочно, надолго.

Любопытны предметы шаманского и ламаистского культа. Например, шаманские идолы, так называемые онгоны, представляют собой человекоподобные фигуры с условными обозначениями частей туловища, иногда просто личины — маски. Вырезанные из дерева или жести, сшитые из кусочков меха и ткани в примитивном исполнении, они тем не менее по-своему выразительны, ибо воплощают некую таинственную силу природы — духов-покровителей местности, рода.

Иное образное начало заложено в памятниках ламаистской иконописи и скульптуры, в которых древнейшие индийские прототипы буддийских изображений обрели как бы новую жизнь в соответствии с местными народными верованиями и эстетическими воззрениями. Философские основы новой для бурят религии были восприняты ими в несколько упрощённом варианте, в наглядной зримости канонизированных обликов добрых и гневных божеств. Обобщённые контуры фигур, напряжённая статика поз, продуманность жестов сообщают изображениям внутреннюю многозначительность, монументальность. Это основное качество не заслоняют ни обилие атрибутов, ни пейзажные мотивы, исполненные в ярко декоративной манере. Появление бурятских профессиональных живописцев и скульпторов примерно в конце XVIII столетия знаменовало собой новый этап художественного мышления народа. И всё же «явленные образы» продолжали оставаться прежде всего предметами поклонения. И если шаманскому идолу порой засовывали какой-либо кусок жира прямо в углубление рта, то теперь перед божествами — «бурханами» ставили специальные чашечки из латуни или серебра для пищевых или вещественных подношений, для возжигания ароматических трав, считавшихся священными.

На протяжении ХУШ—XIX столетий на территории Бурятии воздвигнуто немало кумирен — дацанов, украшенных затейливой резьбой карнизов и кронштейнов. Торжественно-праздничное убранство храмов, увенчанных геометризованными объёмами медных позолоченных фигур, пышность ритуала, костюмов и всей обстановки не могли не воздействовать на народное декоративно-прикладное творчество, во все времена тяготевшее к нарядной красочности оформления быта. К тому же и культовые, и бытовые изделия выполнялись руками умельцев из народа, освоивших некоторые новые технические приёмы, в частности лепку из папье-маше, бронзовое литьё, выколотку из листовой меди с последующей её позолотой и т. д. Значительно обогащается как сюжетно-изобразительная, так и декоративная основа художественного творчества бурят, органично воспринявших многие образы и мотивы, идущие из круга центрально-азиатской орнаментики, а также других районов Российского государства.

Таково в общих чертах сложное многослойное культурное наследие бурятского парода. В настоящий период оно привлекает к себе внимание некоторой своей экзотичностью, ибо на территории страны только в Забайкалье, да ещё в Калмыкии сохранилась традиция, связанная в своих истоках с культурами Индии и Тибета.

На современном этапе развития социалистической художественной культуры появилась возможность всестороннего и углублённого исследования творческого наследия прошлого в его многообразных связях с окружающей реальной действительностью. Чем лучше познаётся прошлое, том увереннее движется искусство к новым рубежам.

С общим подъёмом искусства связано возрождение на современном этапе и дальнейшее развитие народных художественных промыслов, таких, как ковроделие из конского волоса, искусная обработка металлов. Совместными усилиями народных мастеров и профессиональных художников создаются декоративные ансамбли в оформлении архитектурных сооружений. Примечательно также, что в ювелирном искусстве за последний период всё чаще появляются полные комплекты украшений: мужских — в виде ножа, огнива, трубки и кисета с металлическими накладными узорами, женских гарнитуров, включающих массивные нагрудно-поясные подвески наподобие старинных, с набором разнокалиберных звеньев и пластин, инкрустированных кораллами, лазуритом и малахитом. Народный мастер, в совершенстве овладевший техникой чеканки и филиграни, вновь обретает уверенность в своих творческих возможностях, активно участвует в создании современного стиля декоративного искусства.

В мае 1983 года в Москве в выставочном зале СХ СССР и во Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства демонстрировались выставки, посвящённые 60-летию образования Бурятской АССР. Впервые национальное искусство было представлено с глубокой ретроспекцией, что дало возможность ощутить его своеобразие на всех этапах формирования, те интернациональные основы, вне которых немыслимо его прогрессивное развитие в русле современности.

Бесконечно разнообразной и многокрасочной предстаёт в произведениях художников разных жанров сегодняшняя жизнь республики. Творческие поиски бурятских художников лежат в русле тех устремлений, которые характерны для представителей многонационального советского искусства, воплощающего в ярких образах наиболее значительные события нашей эпохи.

Искусство мастеров Бурятской АССР составляет неотъемлемую часть советской художественной культуры. Опираясь на достижения предшествующих лет, они стремятся к завоеванию новых рубежей социалистического реализма.

 

И. СОКТОЕВА  г. Улан-Уде

Журнал «Художник», №1, 1984 г.